Из Тель-Авива приезжаешь отдохнувшим и готовым к подвигам, из Иерусалима возвращаешься пустым и свободным от всего, в том числе и от амбиций, необходимых для успешной московской жизни. В Иерусалиме люди скользят не только в пространстве, но и во времени, в ауре своей культуры и веры, глядя сквозь чужаков, как мы глядим через стекло — не замечая, не раздражаясь, не пытаясь ничего изменить.

Я собиралась писать для «Букника» радостно-туристический рассказик о горячей золотой пустыне, о погодных скачках между Иерусалимом и Мертвым морем, о мелком песке тель-авивских пляжей, убийственном для телефонов и мыльниц. Естественный для меня близорукий взгляд, укрупняющий детали и фактуры.
Но тут у нас «началось», и даже из самых легкомысленных голов, вроде моей, выдуло песочек и солнце.